Подчёркнутая искусственность британской «Анны Карениной» (2012), вызвавшей столь суровые отповеди у ярых защитников Льва Николаевича Толстого, представляется мне отличным способом не только разоблачить театральность светской жизни любого избранного общества во все времена, но и очень тонкой репликой в размышлениях о месте классической культуры в современном сознании.
Как действие романа изобретательно заключено в театральных интерьерах, так и литература XIX века уже давно находится в некой герметической капсуле времени, из которой нет практически никаких реальных выходов в доступную нашим сегодняшним ощущениям реальность. Мучительные нравственные проблемы, перед которыми оказываются герои классических текстов, представляются сегодняшней молодёжи столь же экзотическими, как изысканный балет, в который, по воле авторов фильма, превратился обычный дворянский бал. Я слышал, как молодые люди спрашивали: «А что, правда, раньше так танцевали на балах?» Может, сегодня не всех удивят и скачки на театральных подмостках?! Но самое поразительное в этом фильме то, что демонстративная условность изобразительного решения не препятствует глубокому сопереживанию. В этом смысле новая версия «Анны Карениной» напоминает «Догвиль» с его поразительным контрастом между условной декорацией и предельно реалистической актёрской игрой. Я не вижу решительно ничего оскорбительного для фанатов русской литературы и лично для Льва Николаевича в такой оригинальной трактовке. В конце концов, текст романа остаётся доступным для ценителей подлинника.
ernstandreasthomas 